1. С осени 2014 и по весну 2016 проект 1863x был анонимен. Может, местами это было неуместно или глупо, зато очень весело. Каких только версий, инсайдов и слухов от самых разных людей не услышал. О своём уголовном деле я узнал во время приёма на работу в одну довольно известную компанию. Пока дожидался владельца, решил сходить в туалет. На лестнице услышал свою фамилию, и тут же на меня набросилось то-ли четыре, то ли шесть оперативников КГБ. Не успел рассмотреть даже.

2. Надев наручники, быстро спустили с лестницы и погрузили в Ладу. Одновременно с этим начались обыски в минской квартире и у родителей. Изьяли всю возможную технику, а заодно искали «ножи, биты, балаклавы». Правда, сувенирный магнитик «Правого Сектора» с холодильника не тронули.

3. КГБ начало пытаться «дружиться» со мной через 10 минут после задержания, в авто, которое везло меня в Следственный Комитет. Было довольно любопытно посмотреть на всех их стандартные уловки, про которые до этого лишь читал (в универе писал курсовые по спецслужбам). Если вас когда-нибудь задержат за уголовное дело (а не за административку, где до 15 суток), помните, что силовики маскимально пользуются вашим незнанием уголовного права. Будут запугивать, угрожать родственникам, играть в хорошего/плохого копа, лишь бы получить нужные показания.

4. Когда привезли в Следственный Комитет, следователь показался сперва довольно нормальным. Сперва. Следователь Колычев Андрей Юрьевич считал себя крайне умным игроком и психологом. В итоге жаловался моей семье, что я его на допросах вечно троллю и издеваюсь.

5. Задержание и первый допрос в СК был пятого мая 2015-го. Тогда же у меня изьяли все шнурки, а затем отправили в камеру на Окрестина. Там есть ЦИП (для административных) и камеры для тех, кого задерживают на первое время по уголовным делам. Ребята из TUT.by уже в курсе. На Окрестина я пробыл двое суток, откуда меня один раз свозили на допрос.

Обвинения в «экстремизме» были смешные, поэтому давал показания по своим текстам, пытаясь просветить Колычева Андрея Юрьевича. Только потом заметил, что на карте Крым у него фломастером обозначен как российский.

6. После двух дней на Окрестина Колычев Андрей Юрьевич отправил меня на медицинскую экспертизу в Новинки. На 29 дней. Когда меня туда привезли, раздели, и выдали пижаму, трохи передернуло. Такую же видел на Коновалове и Ковалёве из видео их психиатрического освидетельствования. В психушку на экспертизу отправляют крайне многих и за совершенно разные дела. Драки, поджоги, хулиганство и т.д. Получается такой микс, где могут находится реальные сумасшедшие и нормальные люди с академическим образованием.

7. Всего в Новинках есть три отделения, где проходят экспертизу по уголовным делам (если не изменяет память). 24-ое, 25-ое и 30-ое, где были Коновалов и Ковалёв. Там та же тюрьма, только вместо камер – больничные палаты. Я был в 24-ом, где находился лишь милицейский пост и медсестры.

В Новинках познакомился с танкистом из Печей, которого чуть не задушили, а заодно и избили. Он был невысокого роста, его поднял за горло сержант и долго держал. Пока контрразведка «разбиралась» с делом, танкиста два месяца прятали в психушке. В итоге попросту отпустили домой. Также впечатлил один парень, который слышал голоса в голове, в результате чего отгрыз себе большие пальцы рук. Но самое удивительное, что у него сохранилось чувства юмора и он мог шутить над этим, или грозить кому-то откусить нос.

8. Ах да, у меня же был адвокат, который ну никак толком не помогал, а больше дизморалил. Всего я столкнулся с шестью адвокатами, один из даже откровенно вредил делу. И только моя любимая Бахтина Анна Викторовна билась как лев и защищала своего каждого клиента до конца. Анну Викторовну в прошлом году лишили адвокатской лицензии после дела Белого Легиона, которое она успешно развалила. Почитать об этом можно здесь.

9. После 29 дней обследования в психушке меня признали полностью здоровым и вменяемым, после чего отпустили под подписку о невыезде. Колычев Андрей Юрьевич пытался угрожать, что посадит, если «дело окажется на тутбаях, хартиях, партизанах».

На самом деле, был сложный выбор:

- рассказать про пресследование через прессуху, ждать внутри РБ, чем это закончится;
- рассказать про пресследование и уехать политбеженцем в ЕС;
- попытаться и дальше сохранить анонимность, продолжать свое дело, и посмотреть, чем это закончится.

10. Я был молод и максималистичен, поэтому вместо первого варианта выбрал третий. В итоге свой месяц пропажи объяснил читателям тем, что прятался от силовиков, почуяв слежку. Тем временем ходил на допросы и пытался понять, серьёзно ли они хотят посадить за статьи против Путина.

11. Все лето пытался компенсировать последствия обыска, нашёл технику, продолжил вести блог. Видимо, СК и КГБ это не понравилось, поэтому в конце июля 2015 года они решили завести на меня второе уголовное дело – «о распространении порнографии». Тут я и понял, что точно посадят. Дело о порно было ещё нелепее, чем об «экстремизме».

Я написал ехидную статью против кремлёвских пабликов, которые делали чернушные антибеларуские «мемы». В статье разместил пример «мемов». Два картинки признали «порнографическими», а меня – распространителем порно.

При этом того, кто лайкал или репостил эти мемы, не тронули. Как и основателя сообщества, который был из Беларуси, посещал оппозиционные акции и которого крайне легко было вычислить. Посты с призывами уничтожать беларусов СК тоже не заинтересовали.

12. В итоге, вернувшись домой с очередным листком, который говорил о возбуждении второго уголовного дела, решил в тот же день уехать на какое-то время в Украину. Чтобы продолжать свою деятельность и попытаться оттуда пробить возможность возвращения в нужный момент (как Михалевич).

13. Выезд планировал весь август и сентябрь 2015-го. Торопился, так как в тот момент начали говорить об объединении базы «невыездных». За сутки успел по маршруту Минск-Смоленск-Брянск попасть на поезд, идущий до Киева. Границу РФ и Украину первого октября 2015-го пересек без проблем. В Украине жил сначала у друзей, а потом самостоятельно около четырех месяцев. Затем определенные люди (условные «беларусы Москвы») пообещали сделать мне безпроблемный проезд обратно тем же маршрутом. Таким образом хотел тайно посетить Беларусь и разведать обстановку.

14. Но в итоге в ночь с 22 на 23 января 2016-го сотрудники приграничной службы ФСБ всё-таки ссадили меня с поезда, несмотря на обещания «беларусов из Москвы». Так начался один из самых сложных периодов моих приключений – четыре месяца сидения в камере карантина брянского СИЗО.

15. Прямо на приграничном вокзале стал затирать ФСБшникам какую-то несусветную чушь, а они меня – пытаться раскрутить на новую уголовку и признания. И пока сидел один на один с мелким ФСБшником, в голове пронеслась мысль: а не шандарахнуть ли его чем-нить и сбежать? Но к моему несчастью, этому плану помешали два вещи. Первая: накануне поездки я крайне мощно траванулся шаурмой возле метро Житомирская города Киева. В итоге температура поднялась до 39 градусов. Вторая: была ночь, и я толком не знал, куда бежать, плюс граница вокруг.

16. С приграничного воказала г. Суземки повезли в управление полиции г. Брянска. Там уже менты стали оформлять задержание, находящегося в «межгосударственном розыске». Оттуда тоже была мысль сбежать, так как стороживший меня мент периодически засыпал. Но дверь была на замке.

17. ФСБшные опера ещё два раза приезжали, пытаясь выбить из меня хоть какие-то признания. Я же им продолжал рассказывать совершенно иное. В итоге меня повезли и заселили в СИЗО №1 г. Брянска. Сама тюрьма очень старая, со времен Екатерины II. Памятник архитектуры. Меня закинули на четыре дня в камере «карантина». Там так назывались камеры, в которых держат новичков неделю, чтобы те могли освоиться. А затем переводят наверх в большие камеры. Через четыре (или шесть, уже не помню) дней открылись двери и назвали мою фамилию. Я обрадовался, думая, что меня быстренько экстрадируют в Беларусь. Но в итоге перевели в другую камеру карантина, в которой я находился четыре месяца.

18. В новой камере брянского СИЗО моим соседом оказался образцовый гопник, который был судим уже в третий раз. Додумался выдирать магнитолы в своём же дворе.

На протяжении четырех месяцев он провоцировал на драки, конфликты и т.п. И не могу понять до сих пор – по заданию или добровольно. В каждой камере карантина стояли камеры. Нанеси кому первым удар или какие-то травмы – новая уголовка могла быть тут как тут. Также эти камеры следили за тем, спите ли вы. Если ловили на сне – выписывали предупреждение. Три предупреждения – и привет, карцер.

19. Режим в Брянском СИЗО был такой (если не изменяет память): 

- 06.00: подъём
- 06.30: завтрак
- 12.00-13.00: обед
- 17.00: ужин

Раз в неделю душ, отоварка (внутренний магазин), библиотека. Прогулка каждый день (как повезет, бывает и целый час). Отбой в 22.00. При этом новички часто не могли спать, и просто долго валялись в кровати. Кровати были дико неудобные, из полосок железа с острыми краями, о которые не раз царапал руки. Худые матрасы постоянно провалиливались между полосками, в итоге спать было тяжко.

20. Многие от стресса часто не могут остановить «загоняться». Таких людей надо расслаблять разговорами, играми в домино и т.д. Был свидетелем, как один попытался вскрыть себе вены ночью, когда все заснули. Хорошо, что один парень не спал, разбудил камеру, и его остановили.

21. Это посвящается тем умникам, которые вчера стебали Северинца на его жалобы, что он сидел с тремя ВИЧ-инфицированными. Посмотрел бы я на вас, как вы бы хватали чувака с самодельными лезвиями, у которого руки в крови. А потом убирали его кровь, когда того увезли в больницу.

22. Учитывая, что в карантине я был постоянно, а состав камеры всегда менялся, большинство моих соседей в Брянске было нервными «первоходами», которых постоянно приходилось успокаивать, отвечать на 1000 вопросов, следить и вводить в тюремную тему. На второй месяц это стало тяжко.

23. Кстати, это мое первое публичное фото, которое лишило меня анонимности. Сделано при заселении в брянское СИЗО (на нём я пытался закрыть глаза и отвернуться). Учитывая, что позже оно появилось на Спутнике и Погроме, это прямое подтверждение их сотрудничества с ФСБ.

24. Четыре месяца российского ТВ – это нечто. Нет, действительно, Оруэлл как будто пособие написал. На моих глазах Турция из злейшего врага обратно превращалась в союзника, на РЕН-ТВ доллар стремился к краху, на НТВ все лохи, кроме РФ, и даже третий сезон Физрука вертелся вокруг Путина.

25. Формально полиграф ни на что не влияет, и его показания не имеют юридической силы. Так как на результаты влияет даже температура ваших пальцев, волнение, давление, состояние вашего здоровья и т.д. Методика опроса следующая. Вам пакетами задаются нейтральные вопросы, среди которых есть вопрос-закладка.

26. Типичный диалог.

- Вас зовут Эдуард?
- Да.
- Вы сидите на стуле?
- Да.
- На вас кофта?
- Да.
- Сейчас понедельник?
- Да.
- Вы сотрудничали с американскими спецслужбами?

27. На вашей груди, пальцах, голове датчики. Крайне мало людей могут врать на внезапные острые вопросы без сглатывания, поддёргивания конечностями, задержки дыхания. Именно их и регистрирует полиграф. Сам вывод о том, врёте ли вы, делает полиграфолог, анализируя данные.

28. В общем, полиграф – довольно утомительная, нудная штука, от которой, бывает, клонит в сон. Но ФСБшникам было интересно проверять мои фантазии на факт реальности.

В итоге главный оперативник СИЗО спрашивал, когда я прекращу занимать его кабинет, ибо «работать уже сложновато».

29. Однажды вызвали к начальнику брянского СИЗО. Вхожу в кабинет (ещё оделся глупо) – а там куча людей, камеры, вот это всё. «Публичный деанон на видео», – подумал я. А тут дяденька такой: «Мы представители правозащитников, тут Андрей Ким нтересуется, всё ли с вами в порядке».

30. Тюрьмы подразделяются в РФ на «чёрные и красные». Если по простому, «черные» намного свободнее, где заключенные могут чувствовать себя куда более комфортно, но и роль «понятий» и «блатного мира» больше. «Красные» – там, где правит тюремная администрация. Брянщина – красная. Чтобы вы понимали ситуацию в Беларуси. Условия «красной тюрьмы Брянска» в Беларуси бы воспринимались как «чернота-чернушная». Рассказы про пенитенцитарную систему РБ служат для российских зэков ужасной страшилкой на ночь.

31. Но если к тебе в РФ включается особое отношение, нет связей и денег, то сидеть непросто. Меня вот держали всё время в карантине с тупорылым гопником, обрубили почтовую связь (принесли только первых четыре письма). В итоге было ощущение, что ты находишься на другой планете.

32. Особо стоить отметить брянский бигус. Это такая капуста с ошмётками курицы. Даже иногда голодая, я не мог толком его впихнуть в себя. Родители умудрялись делать передачи за тысячи километров, но они быстро проедались, так как в моей камере было много голодных новичков.

33. Ничего не добившись от меня, Генеральная Прокуратура РФ санкционировала мою экстрадицию в Беларусь. Вывели в общий сборный пункт, где был один «разбойник из Гомеля», который скрывался от розыска. Вместе с ним нам предстояло этапироваться обратно на Родину. Радовался сильно.