і», отмененного при весьма загадочных обстоятельствах…
Сообща с группой было принято решение о проведении концерта в марте – апреле на вильнюсской площадке. Понимаю, что для многих зрителей более простым был бы перенос мероприятия в Смоленск. Но все-таки это не столица и не город в европейском государстве. А Вильнюс даже ближе, чем Смоленск. Два часа езды. Тем более мы уже провели предварительные переговоры с посольством Литовской Республики и убедились в том, что литовское государство поддерживает зрителей «Крамбамбулі», не имеющих возможности посетить концерт на родине в силу непонятных причин «чрезвычайного характера». И, соответственно, обеспечит белорусов бесплатными визами. А мы 11 февраля осуществим возврат денег за сорванное выступление. Мы приедем к Re:Public вместе с Лявоном. У нас остался невостребованный тираж афиш «Крамбамбулі». Лявон будет раздавать автографы на плакатиках так и не случившегося концерта. Я понимаю, что клуб, скорее всего, нас в кассу не пустит, поэтому на площадку перед этим заведением мы поставим какое-то личное транспортное средство – мое либо Лявона – и будем возвращать деньги.
Есть ли наметки, где именно пройдет концерт в литовской столице?
Клуб «Пропаганда» – одно из возможных мест. Нужно признать, что вильнюсская концертная жизнь гораздо насыщеннее белорусской. Клубов больше, клубы загружены. И за такой короткий срок (а для Вильнюса два месяца – это очень короткий срок) влезть в этот график и занять выходной вечер – крайне сложно. А это должен быть именно вечер субботы, чтобы человек мог спланировать поездку. Приехать в пятницу или в субботу утром, сходить, конечно, в «Акрополис», в какие-нибудь кафешки заглянуть, может, остаться с ночевкой. Чтобы это было полноценное посещение европейской столицы. Но в субботний вечер на конец марта – начало апреля все вильнюсские клубы заняты. Сейчас пробуем уговорить кого-нибудь пододвинуться, уступить.
Естественно, начнется летний сезон опен-эйров, и мы попытаемся провести концерт на хуторе «Шабли». Ведь многие не смогут попасть в Вильнюс по экономическим причинам. Какие бы ни были, но это дополнительные деньги, и для нас организация концерта там сложнее чисто технически – значит, и билеты будут дороже. Если сейчас танцпол стоит 10 долларов, то там он будет, скорее всего, 15 долларов, но мы постараемся остаться в этих рамках. Ни у меня, как концертного организатора, ни у «Крамбамбулі» не стоит задача сказать: «Все, плевать на этот рынок, плевать на родную страну!» Концерты-то можно делать и в Вильнюсе, и в Варшаве, и в Лондоне, да хоть в Аддис-Абебе! Но задача, наоборот, в том, чтобы развивать свою культуру здесь, в Беларуси. Конечно, хорошо показывать свое творчество литовцам, англичанам или американцам, это тоже правильно и нужно. Но важно давать возможность видеть и слышать это творчество здесь. Людям, которые хотят этого.
Вы, наверное, уже слышали о предложении Андрея Кабанова игнорировать выступление «Петли пристрастия» и Akute в Re:Public.
Да, Андрей приглашал меня присоединиться к непосещению клуба 11 февраля. Но я, к сожалению, намерен отказать ему. Я бы с большей радостью поехал в Re:Public как концертный организатор, проводящий концерт, чем как концертный организатор, вынужденный возвращать зрителям деньги, но совершить этот визит мне придется в любом случае. Инициатива Кабанова понятна, но разделить ее я не могу.
Вы считаете это адекватной формой протеста?
Музыкант имеет право выступать. И имеет право самостоятельно выбирать место выступления, компаньонов, прокатчиков, с какими ему работать. Точно так же музыкант вправе сказать: «Мне наплевать на проблемы живущих рядом людей, мне абсолютно все равно, как существуют белорусские организаторы, меня волнует только моя собственная жизнь». И я прекрасно понимаю «Петлю пристрастия» и Akute: я сам бываю не информирован о чужих проблемах.
Это личное дело каждого – вникать в детали отмененных концертов или не вникать. И меня это не заботит. Но я соглашусь с Димой Безкоровайным, сказавшим, что у Re:Public была возможность сослаться на запланированный ремонт, прорвавшие трубы, потекшие крыши, то есть технические причины отмены концерта. После постановки на эту же дату другого концерта эти технические причины притянуты за уши быть не могут.
Клуб признает, что у него все хорошо, но есть какие-то реальные проблемы, препятствующие выступлению именно «Крамбамбулі». Хорошо. То, что там будут выступать Akute и «Петля», – тоже хорошо. Пускай выступают. И пусть люди, вернувшие билеты и получившие деньги холодным февральским вечером, проведут время на их концерте, ради бога. У каждого всегда есть свой выбор. Я не берусь давать моральную оценку чьим-то действиям. Я бы поступил, возможно, по-другому. Но я на своем месте, они – на своем. Безусловно, много народу писало в Интернете про старую рок-солидарность, что это уже пустой звук и прочее. Но как можно требовать от 20-летнего человека какой-то старой рок-солидарности? Или апеллировать к тому, что Шевчук пошел на баррикады вместе с Кинчевым когда-то в 91-ом, когда Белый дом расстреливали, а другие не пошли. Новые времена, новые герои. Это не есть плохо, это констатация факта. Как я говорю: «Ничего личного – только бизнес». И желание дойти до конца с разбором этой ситуации – тоже ничего личного, только бизнес.
Как в таких случаях можно бороться с администрацией клуба? И нужно ли?
Вот! Правильный вопрос. Не нужно бороться! Если мы считаем, что все должен регулировать рынок, а не какая-то административно-командная система, то не нужно уподобляться тому, откуда, как говорится, растут уши. Не нужно советовать голосовать рублем и не ходить в клуб.
Как все-таки руководство Re:Public объяснилось с вами?
Никак. Я не разговаривал со Старцевым по телефону с момента получения письма по факсу 6 или 7 января (на момент проведения интервью – прим. авт.). Я хочу понять одно: «внутренние проблемы чрезвычайного характера» – это что? Есть понятие «форс-мажор». В законодательстве любой страны – Республики Беларусь или Буркина Фасо – оно четко описано юридическим языком. Старцев, видимо, хочет намекнуть, что произошло нечто форс-мажорное. Но мы намерены перейти с ним в юридическую плоскость выяснения отношений. Мы будем судиться за деньги. Если проблемы «чрезвычайного характера» будут пояснены и будет озвучена правда, стоящая за этим эвфемизмом, мы снимем всяческие претензии. Просто есть желание разобраться до конца.
Раньше, в не менее сложные времена, вам все-таки удавалось избегать запретов и устраивать концерты той же «Крамбамбулі» и Змитера Войтюшкевича. Как у вас это получалось?
Я сейчас скажу вам странную вещь. Странную даже в нынешней ситуации. Не существует запретов. Но личный страх маленького человека, наделенного властью во вверенном ему секторе, приводит к тому, что его личные страхи становятся страхами других. Очень хорошо об этом написал Виктор Мартинович: на фразу «Ну ты же понимаешь!» нужно говорить: «Я не понимаю». Если говоришь: «Да, я понимаю», ты по умолчанию ввязываешься в какую-то загадочную игру. Человек может быть психически больным и говорить «ну ты же понимаешь!», думая при этом, что нужно убить Гитлера. Но ты-то думаешь про Сталина. Когда ты отвечаешь на эту недосказанность, ты включаешься в какую-то глупую цепочку. Нужна прозрачность взаимоотношений и соблюдение конкретных законов. Если все будут произносить предложения, сложные или простые, но произносить их до конца, проблем в нашей жизни будет гораздо меньше, нежели если отделываться фразами «ну ты же понимаешь!» и подмигивать при этом.
В последнее время много концертных организаторов в Беларуси списывали свои собственные административные недочеты и недоработки на какие-то мифические проблемы, связанные с запретами. Как это вообще происходит? Ты начал рекламную кампанию перед концертом и завалил ее. Действительно плохо сработал. Зрители о твоем концерте не знают, билеты не проданы, и ты понимаешь, что люди не придут. И тогда ты придумываешь эвфемизм «концерт отменен по техническим причинам». Это не то что поезд не пришел, или зал затопило, или свет в городе пропал на десять лет. Это просто ты не состоялся как организатор и представляешь свои неумения как чьи-то козни. Вот мое личное убеждение: 99 % отмененных концертов – это нежелание и неумение их организаторов идти до конца. Нежелание разруливать проблемы.
Никто ведь не говорил, что организация концертов – это простое занятие. Это такой же бизнес, как торговля или строительство, тут есть свои нюансы и свои сложности. И если ты не компетентен в этом деле, то все для тебя будет сложным и проблемным. Поэтому проще сказать: «Ой, я подвергся гонениям! Черные мифические списки не дают мне провести концерт!», чем приложить все усилия, чтобы концерт все-таки состоялся. Но всегда есть исключения из правил. В данной ситуации мы хотим пойти до конца и показать всем остальным, что не нужно бросать дело на полпути.
Фото: Глеб Малофеев