– украинский журналист, блогер и арт-критик. Основатель и редактор издания о культуре и будущем «PROZA», закрытого по доносу Комиссии по морали. Киберпросветитель и информационный воин. Во время визита в Минск дал интервью журналу КУ.

Веришь ли ты в электронное бессмертие? 

Я верю, что однажды наши сознания будут продублированы и загружены в машину, после чего смогут существовать как автономно, внутри киборга, так и в коллективном симбиозе разумов, который, собственно, и являет собой тот самый сверхразум из мечтаний о достижении точки технической сингулярности. Можно ли полагать это электронным бессмертием – вопрос философский, но, признать, мне близко это понятие и отношение. В будущем смерть вашего мужа не будет означать, что электрический дубликат его мозга нельзя скачать в микроволновку для последующих бесед за завтраком. Под вопросом другое, а именно – развитие. Существуя как некогда скопированная информация, мозг будет обречен на энтропию, поэтому не исключено, что компенсироваться электронное бессмертие вашего мужа будет за счет слияния с остальными мужьями – как в материальном смысле мертвыми, так и в материальном смысле живыми. В противном случае, электронное бессмертие будет представлять собой порождение лишь цифрового Франкенштейна, киберголема, который, что говорится, не очень. Еще один ключевой вопрос – как переслать душу из мяса в железо. Ответ на него всенепременно будет найден.

Планируешь ли ты полностью переместиться в интернет и стать бестелесным информационным существом?

Вот уже семь месяцев я ощущаю себя бестелесным существом, которое, как и все остальные существа, информационно. У меня нет дома вне интернета. И я, бесспорно, гражданин и патриот лишь цифрового фронтира. После смерти моего физического тела я предпочитаю стать самодублирующимся вирусом мозга. Никогда не спать. Никогда не срать. Никогда не есть. Лишь путешествовать из черепа в череп. После физической смерти тела меня ждет битва с архонтами Нортона и Касперского.

Можно ли назвать ситуацию, в которой ты сейчас находишься, пограничной? Как ты себя в ней чувствуешь? Какие дальнейшие пути твоего развития?

Я воспринимаю пограничье своим настоящим, которое интенсивно и обогащающе. Лишь пограничье является моментом торжества существа-как-оно-есть. В пограничье происходят мутации, трансформации, метаморфозы и рождение перемен. Поэтому именно сейчас я гармоничен и счастлив. В дальнейшем же я предвкушаю во благо усугубляющуюся дигитализацию себя и, собственно, продолжение поисков себя-как-я-есть.

Твоя книжная полка. Или книжный чемодан.

Моя книжная полка – интернет.

Твои пять слов, которые ты чаше всего произносишь за последнее время.

Химера, макабр, кибер, перемены, разнообразие

Насколько язык влияет на самоидентификацию нации, на что он вообще влияет? Нужен ли белорусам, на твой взгляд, белорусский язык? Стоит ли Беларуси идти по украинскому пути возрождения национального языка?

Никакой самоидентификации нации не существует. Нация – слишком размытое понятие-яд, чтобы идентифицировать само себя. Самоидентифицироваться может индивид, который, не исключено, тоже может вскоре исчезнуть, уступив место дивиду – то есть децентрированному субъекту, размытому в потоке электрических атомов грядущего сверхразума. Я, тем не менее, не перестану настаивать на благе автономности личности. И в этом смысле возрождение языка во имя возрождения нации кажется мне варварским императивом стада осознать себя как стадо. Язык – это всего лишь технология, инструмент. Превозносят его как некое верховное начало лишь политтехнологи и ничтожества. Осознание себя как атома стада, атома нации – это путь слабоментальных говнюков, которых будущее пустит разве что на донорство органов. Если не побрезгует.

У нас в стране нет ни одного настоящего сквота. Насколько значим сквот для культурной жизни?

Мне близко понимание романтики сквота, и я даже не против поучаствовать в реализации сквот-государства, но в глобальном смысле я все-таки осознаю уязвимость сквота как материальной точки существования. Подлинно партизанская деятельность невозможна исключительно в сквоте, поскольку жить в сквоте и быть мятежником – это как ходить с мишенью на лбу. Сегодня ключевые фронты нужно открывать лишь в цифровом фронтире. И, к слову, интернетизация каждой белорусской квартиры с эволюционной точки зрения дело куда более эффективное, чем 30 сквотов в Минске.

Ты был в Минске. Можешь сформулировать определение нашего города?

Сосущая черная пасть из бетона с воронкой вместо глотки и советским герпесом по углам губ. Непрестанно слышен утробный стон. На завтрак – поцелуи миллиона старушечьих языков. Анальная фиксация на дреме.

Какую программу развития культуры нам выбрать? Как действовать в таких дохлых условиях? 

Интернетизация и просвещение, а также коллективная разработка проекта Беларуси будущего как модели, которая будет инсталлирована после падения Лукашенленда от бессилия. Продумайте иное общество до атома, превратите это в корпус формул и применяйте, когда доярка с усами откинет ссохшееся вымя.

Фотографии Натальи Машаровой