«Люди все так же ходят на работу и тусовки». Лера, 24 года

«В какой-то момент меня стала напрягать ситуация в Беларуси, и я выехала в Киев. В первый месяц меня поднакрывало, но я понимала, что нужно просто привыкнуть, адаптироваться. Прошел месяц, мое внутреннее состояние так и не изменилось – стало только хуже: я не могла ничего делать, мне было всё не интересно. Я целыми днями лежала на диване и не хотела выходить даже на балкон – чтобы не видеть ненавистные улицы Киева. В какой-то момент пришло осознание, что мне просто плохо вне Минска – дело совсем не в Киеве.

В августе у меня был отпуск, и я думала, что сейчас отдохну и все наладится, но чуда опять не произошло. Потом под Киевом нашли тело главы Беларуского дома в Украине Шишова, и это стало последней каплей. Я уезжала, чтобы чувствовать себя в безопасности, но после этой новости поняла, что Украина не может гарантировать этого. У меня резко обострилось тревожное расстройство, и я поняла, что нет никакой разницы, буду я переживать всё это в Киеве или Минске. Поэтому в один прекрасный день я взяла билет до Минска через Тбилиси. Это был ночной перелет, но когда самолет приземлился в Беларуси, я была безмерно счастлива. Было и волнение, и радость, и даже слезы счастья на глазах – практически сразу отлегло от сердца, и сейчас я чувствую себя хорошо. Я все-таки люблю Минск и хотела бы жить только в этом городе.

Конечно, перед отъездом у меня были опасения, что меня могут задержать. В первые дни даже снились кошмары будто меня задерживают, но сейчас я об этом не думаю. В Киеве я постоянно читала беларуские новости и мне казалось, что в Минске совсем ужас-ужас, но на самом деле жизнь здесь идет своим чередом. Сейчас Минск, на первый взгляд, ничем не отличается от Минска, из которого я уезжала. Нет таких факторов, что всё плохо: люди все так же ходят на работу и тусовки – все как обычно. Сейчас я максимально абстрагировалась от любых новостей про Беларусь и окружила себя людьми, которые не интересуются политикой. Мне стало намного спокойнее и счастливее. Я хожу в кафе, в кино. Происходящее меня совсем не парит – точнее, я даже его не замечаю. Если бы я и дальше оставалась вовлечена в новостную повестку, то эмоционально бы не справилась».

«Муж уехал, но спокойно воспринял мою позицию остаться в Беларуси». Ольга, 48 лет

«После того, как ликвидировали бизнес моего мужа, он уехал из страны – было понятно, что работать в Беларуси больше не получится. Через несколько дней я поехала за ним, чтобы помочь обустроиться, снять квартиру. Побыла заграницей несколько недель и вернулась обратно в Минск – нужно было закрыть некоторые бытовые вопросы. Потом я планировала обратно вернуться к мужу, но, когда приехала Минск, поняла, что не хочу никуда уезжать. Во-первых, в Минске у меня пожилые родственники, за которыми нужно присматривать – я не могу их оставить. А во-вторых, вы себе даже не представляете, как деморализует людей внутри страны, когда кто-то уезжает – им ужасно тяжело, когда они видят, что и этот уехал, и тот. Муж спокойно воспринял мою позицию остаться в Беларуси – не первый год замужем, как говорится. Мы уже достаточно взрослые люди, чтобы прожить какое-то время по отдельности, хотя понимаю, что эта история может затянуться на годы. К счастью, у меня есть возможность часто к нему летать.

Хотя, надо сказать, мне тяжело далось это решение: я ходила по квартире и не могла поверить, что муж в ближайшие годы не вернется. В голове было много вопросов, в том числе, как я буду жить одна, но через неделю я взяла себя в руки и сказала себе: «В моей жизни наступили перемены. Мы ведь осуждали тех, кто не выходил на протесты, потому что они боялись перемен. Вот, эти перемены произошли, пусть и не такие радостные, но их нужно спокойно принимать». И я знаю огромное количество людей, которые сегодня категорически не хотят уезжать, ведь у них здесь жизнь, планы, идеи. Даже под уголовным преследованием никуда не собираются, ведь понимают, что долго это продолжаться не может, и победа все равно будет за нами. Моя подруга, например, говорит: «Никуда я не поеду. А то вы победите, а меня что, не будет в это время в стране? Нет, я остаюсь». В конце концов, кто-то же должен остаться – все не могут уехать. Да, беларусы везде устроятся – мозгов, компетенций и навыков хватит, но мы столько лет строили эту страну – почему мы должны уезжать?

Угрозы своей безопасности – по крайней мере, сейчас – я не чувствую. Единственное, чего опасаюсь, если вдруг меня задержат и заставят записать какое-то покаянное видео. Все остальное меня не сильно беспокоит. Возможно, это какой-то слом психики: когда живешь под оккупацией, происходит привыкание. Более того, это тенденция, которую я наблюдаю: многие избавились от чувства страха и живут по принципу «будь что будет». Беларусы перестали удивляться чему-либо, и я даже не представляю, какой должен произойти триггер, чтобы люди опять вышли на улицы. Это нельзя назвать обреченностью, скорее, пониманием, что сейчас мы живем в театре абсурда и конца этому абсурду пока нет – примерно такое состояние». 

«В любой момент за мной могут приехать». Глеб, 32 года

«Осенью 2020-го я уезжал за рубеж из-за надуманного уголовного дела и обыска. Пробыл там несколько месяцев, после чего мне вернули всю изъятую технику и сказали, что уголовное дело в отношении меня будет закрыто. Тогда была непонятная ситуация с границами – грозились их закрыть. Кроме того, у меня начиналась сессия в университете, поэтому я принял решение вернуться, о чем пожалел в дальнейшем. Было, наверное, наивно верить, что все закончилось, так как спустя несколько месяцев после моего возвращения сменился следователь. И сразу после этого закрыли выезд из страны. Так что сейчас я живу с осознанием, что в любой момент за мной могут приехать».

«Либо остаешься и живешь по предложенным правилам, либо думаешь о переезде». Екатерина, 33 года

«Меня не задерживали и не преследовали, но мою семью затронули репрессии – брат отсидел за политические убеждения. И ситуация, которая сложилась в прошлом году в Беларуси, меня сильно потрясла – у меня диагностировали депрессию. Я принимала антидепрессанты, ходила к психологу и пыталась прийти в норму, но эмоциональные качели длились долго. Мне все время казалось, что должно произойти что-то ужасное, поэтому постоянно хотелось куда-то бежать, и мы с моим молодым человеком в июле 2021-го приняли решение переехать в Грузию. Я ничего не знала про это страну – решение было эмоциональным.

Сначала все было хорошо, потому что в первое время ты – турист. Живешь у моря, красивые локации, отдых. Постепенно становится легче, ты не так интенсивно читаешь новости – и постепенно отпускает. В другой стране не преследуют красно-зеленые цвета и нет мест, которые ты просто проходишь, а они тебя «цепляют» и возвращают к событиям того лета. Но рано или поздно наступает отрезвление и время обустраивать жизнь. Ты смотришь и оцениваешь совсем другие вещи: уровень медицины, образования, качество жизни в целом. И здесь случилось разочарование и понимание, что выбор был эмоциональным. 

В Грузии мы пробыли три месяца и решили вернуться в Минск, потому что всё стало раздражать, всё было не так. Я просто хотела домой, потому что со временем забывается все плохое. Ты уже помнишь только хорошее и думаешь, что именно в Беларуси сможешь быть максимально полезен и реализовать себя. Возможно, это ощущение возникло, потому что в Грузии мне не удалось сразу найти работу и быть при деле. В этом плане мне было намного тяжелее, чем моему молодому человеку. Но вот уже как неделю мы вернулись в Беларусь, и это прекрасная неделя!

Что касается атмосферы, которая царит в Минске, то не могу сказать, что есть страх и уныние. Скорее, все стараются всё забыть и жить дальше по принципу «будь что будет», хотя есть какая-то всеобщая апатия. Но людей тоже можно понять, ведь если постоянно себя накручивать, можно психологически себя уничтожить. Я вот не хотела бы вернуться в то состояние, когда не могла владеть собой в депрессии – я психологически не выдерживала. И таблетки не помогали – я не могла смириться с тем, что происходит. И сейчас не могу, хотя Грузия дала возможность выдохнуть и восстановиться, посмотреть со стороны на все происходящее. Понятно, что в Беларуси со дня нашего отъезда объективно ничего не изменилось, но ты уже смотришь на всё это иначе.

У беларусов сегодня два выхода: либо ты остаешься и живешь по предложенным правилам, либо думаешь о переезде. К сожалению, третьего варианта не дано. Поэтому мы с моим молодым человеком решили, что будем выбирать для релокации европейскую страну, но пока не знаем, какую именно. Мы вернулись в Минск, чтобы лучше подготовиться к переезду и не допустить ошибок, которые были совершены при эмоциональном переезде. Ведь если ты решаешься кардинально менять свою жизнь уже в зрелом возрасте, то вряд ли это временно».

«Тут просто привыкаешь жить с ощущением страха». Александр, 35 лет

«Прошлой осенью меня позвали на работу в Вильнюс – я согласился, хотя внутри было такое неприятное ощущение, будто предаю тех, кто уехать не может. Сейчас я снова в Беларуси. По сути, весь нервный год подтолкнул в то время хоть к каким-то переменам. В первое воскресенье в Вильнюсе стало впервые по-настоящему страшно. Во второе – нашёл локальную встречу в фейсбуке, пришёл. Не понравилось, потому что незнакомых компаний сторонюсь, а слушать про город было не особенно интересно. В итоге я вернулся в Беларусь, потому что с работой не сложилось, не посчитал себя способным справляться с ней в будущем. Да и очень хотелось находиться прямо сейчас рядом с родственниками. Считаю ли себя идиотом? Да – но что в этом плохого?

Я надеюсь, в Беларуси скоро произойдут перемены – по крайней мере, в кругу моих знакомых постоянно идут такие разговоры. Но люди выходят либо «за», либо «против» чего-то, а сегодня какого-то значимого отрицательного триггера, чтобы каждый сказал «я – выхожу», нет. Летом 2020-го каждый понимал, что его голос украли. Сейчас только более эмпатичные люди, которые читают новости, способны протестовать. Некоторые говорят, что к протестам подтолкнут санкции, когда начнет падать уровень жизни. Но в Северной Корее был страшный голод – и к смене власти это не привело. Поэтому в Минске сейчас идет размеренная жизнь: люди ходят в кино, кафе. Но я бы не назвал это праздностью, скорее, все отвлекаются, как могут. При этом в любом разговоре среди близкого круга всегда всплывает тема политики и протестов. Наверное, тут просто привыкаешь жить с ощущением страха, но подсознательно ждешь перемен – протестные настроения никуда не ушли, но все это скрывают.

Решусь ли я повторить опыт эмиграции? Возможно, но пока у меня в Беларуси есть обязательства – не могу оставить родственников. Возможно, если бы ситуация в стране не была такой напряженной, я бы сделал еще одну попытку переезда».

«Страха и безнадежности, по сравнению с прошлым годом, здесь не чувствуется». Андрей, 30 лет

«Инициатором переезда была моя жена – она поступила на стипендиальную программу в Польше. Ну, и нас сильно напрягали прошлогодние события в стране. Поэтому сначала уехала жена, а потом я приехал к ней, но не смог долго прожить в эмиграции и через несколько месяцев вернулся в Беларусь. Сейчас в Польше бываю наездами, чтобы повидаться с семьей. По профессии я преподаватель массажа, но из-за языкового барьера не смог реализовать себя полностью в новой стране – все-таки моя профессия предполагает тесную коммуникацию с людьми. Кроме того, стать своим среди чужих, интегрироваться в новую жизнь и найти друзей среди поляков мне так и не удалось. Беларусы в основном тусуются группками, и общение не выходит из этого круга.

Я вернулся в Беларусь две недели назад. Состояния страха и безнадежности, по сравнению с прошлым годом, здесь не чувствуется. Жизнь продолжается – все идет своим чередом, и каких-то протестных настроений я не заметил. И, если честно, у меня даже нет желания рефлексировать на эту тему: что могло быть или чего быть не могло – меня беспокоят другие вещи. Чтобы произошли перемены, каждый должен начать с себя, изменить что-то в себе и мыслить свободнее, а для этого должен быть внутренний запрос и поиск. Я не хочу ничего загадывать, но пока я никуда не собираюсь уезжать из Беларуси – я хочу жить в своей стране».